России необходима новая экономическая идея, которая не только позволит консолидировать общество, интеллектуальные и материальные ресурсы, но и приведет к реальному повышению конкурентоспособности национальной экономики и ее устойчивому развитию в будущем. Именно это определяет возрождение интереса к экономическим «экспериментам» в нашей стране.

В России было три попытки индустриализации.

Первая закончилась с началом мировой войны, достигнув пика в знаменитом 1913 году, с которым советская статистика почти до конца XX века сравнивала все свои успехи. Она началась с реформ Александра II, когда экономическая деградация страны вынудила освободить крестьян и русская промышленность наконец получила ресурс рабочей силы, убегавшей из деревни. Это в итоге привело и к росту промышленности, и к развитию аграрного производства. Вопреки традиционным представлениям статистические данные правительства Керенского указывают на то, что 48% зернового производства России в 1916 году обеспечивали именно крестьянские хозяйства [2].

Но была одна серьезная проблема: правящая элита архаичной империи, признавая пользу промышленного развития, не нуждалась в индустриальной экономике, которая несла в себе угрозу неизбежных перемен в политической системе. Поразительно, но в 1916 году правительство Николая II преследовало промышленные союзы, которые из патриотических соображений старались самостоятельно организовать снабжение обнищавшей армии. А потом произошло невероятное. Начиная с февраля–марта 1917 года, с момента развала монархии, и монархисты, и доктринерски настроенные левые радикалы ждали, что либеральная буржуазия просто подберет власть, валяющуюся на земле. Ждали буржуазной революции, ждали до самого октябрьского переворота, и даже до Учредительного собрания в 1918 году, когда власть уже принадлежала большевикам. Не дождались. У российской либеральной буржуазии не нашлось ни сил, ни готовности обеспечить власть.

Позже Николай Бердяев писал, что единственными либералами в России были и остаются представители государства, у которых тяга к либеральным преобразованиям возникает как последнее средство спасения от грозящей экономической катастрофы и немедленно проходит, когда либеральные преобразования начинают угрожать полновластию самого государства [6]. Но это уже в 30-х годах, когда Советская власть начала второй цикл индустриализации.

Необходимость индустриализации, преодоление экономического и технического отставания России от Запада признавались в 20-30-е г. и партийными руководителями, и западными специалистами. Проблема, однако, заключалась в стратегии и тактике самой модернизации, т.е. альтернативе сталинскому варианту. Вопрос этот дискуссионный. Современные авторы в качестве такой альтернативы называют предложения Н.И. Бухарина и XV съезда ВК П( б) о сбалансированном развитии экономики (оптимальном соотношении между производством и потреблением, промышленностью и сельским хозяйством, развитием тяжелой и легкой индустрии). Отмечается также точка зрения буржуазных специалистов (Н.Д. Кондратьева, А.В. Чаянова) и технократического течения в самой ВК П( б) (Л.Б. Красина, Г.Я. Сокольникова), которая предполагала развитие государственного капитализма с сильным сельским хозяйством [5].

В силу ряда обстоятельств победила линия И.В. Сталина. На рубеже 20-30-х г. Сталин и его окружение отказались от НЭПА и взяли на вооружение стратегию форсированного развития. В основе данной программы находился выбор одного приоритетного направления в развитии экономики – тяжелой индустрии. Все ресурсы страны концентрировались на этом магистральном направлении. Для перекачки средств из сельского хозяйства в промышленность был создан специальный механизм – совхозы и колхозы. Производительные силы страны были сосредоточены в руках государства, которое активно использовало административный нажим, срослось с партией и осуществляло контроль над всеми сферами общественной жизни (тоталитаризм).

Что же можно сказать об итогах сталинской индустриализации? По мнению отечественных авторов, в конце 30-х годов было преодолено стадиальное отставание народного хозяйства СССР, ключевые сектора экономики поднялись на ту же технико-технологическую стадию, на какой находились тогда промышленно развитые страны. Это значит, что производство электроэнергии, топлива, чугуна, стали, цемента превосходило или вплотную приблизилось к показателям развитых европейских стран [7]. Конечно, по многим социально-экономическим параметрам СССР существенно отставал от стран Западной Европы, не говоря уж о США. Производство электроэнергии, стали, угля, тканей, цемента на душу населения составляло 1/4,1/2, 2/3 соответствующих показателей развитых стран. Отставали также квалификация рабочей силы качество и эффективность труда. Тем не менее, советская экономика в целом приобрела индустриальный характер. Это позволило СССР в годы Великой Отечественной войны сокрушить фашизм, в отличие от царской России, не сумевшей преодолеть стадиальное отставание от развитых стран и добиться военного успеха в первой мировой войне.

Экономическое стимулирование со стороны США
Под охраной 7-го американского флота Гоминьдан продолжал политику глубокого реформирования экономической структуры острова. Однако для реализации программы реформ была необходима не только защита гоминьдановского режима, но и прямая экономическая помощь. Эта помощь сыграла очень важную (но не решающую) роль в экономических преобразовани ...

Финансовая деятельность Ордена и его стремления к самостоятельным действиям, независимым от светских и духовных феодалов
За тамплиерами закрепилась репутация «банкиров Запада». Их финансовый успех даже представляют как одну из причин гибели ордена: богатство достаточно хорошо сочетается с корыстолюбием и высокомерием, вот только с религиозным служением все это находится в противоречии.[54] Хотя автор данной работы считает, что в интересах выполнения свое ...

Мероприятия французских властей в социально-экономической сфере на белорусских землях во время войны 1812 года
Так называемая континентальная система, имевшая своей целью ослабить Англию посредством торгового бойкота ее товаров, вызвала падение денежных ценностей во всей Европе, — но особенно сказалась тяжелыми последствиями в хозяйственной и торговой жизни Франции. Историки единодушно говорят о резком контрасте между великолепием двора Наполеон ...